День блюющих бантиков

Рассказ написан . Любая перепечатка без согласия автора запрещена. Всем героям рассказа на момент произошедших в нём событий исполнилось 18 лет.

Какова на вкус водка с феназемпамом, я не знаю. Наверное, вкусная, раз молодёжь жрёт её с такой охотой. Хотя, молодёжь с удовольствием жрёт любую водку. Им лишь бы нажраться да поблевать. Особенно — на последнем звонке и на выпускном. Последний звонок — это день блюющих бантиков, честное слово. Весь город заполоняют половозрелые нимфетки-выпускницы в школьной форме советского образца, белых гольфиках и белых бантиках. Сисястые кобылицы, в последний раз косящие под дурочек. Хотя, почему косящие? Дурочки и есть. К вечеру они все поголовно нажираются палёным алкоголем и валяются под кустами, пытаясь выблевать свои внутренности. И вот тогда на охоту выхожу я.

В этот раз в мои сети попалась группка из трёх девушек и трёх парней. Пара фраз, восторженное воспевание их взрослости, предложение выпить на халяву, и уже через десять минут мы все с удобством располагаемся в запущенном, заросшем скверике, выходящим на набережную. Компашка располагается на двух скамейках и начинает с удовольствием выжирать специально приготовленную для них смесь из феназепама и водки. Халява же! Конечно, они и без этих премудростей нажрутся до отключки, но феназепам, сильнейший транквилизатор, значительно ускорит этот процесс. Через полчаса шесть тушек уже мирно похрапывают передо мной на лавочках.

Первую, самую красивую девочку, я стаскиваю с лавочки и отношу на траву. Расстегнув чёрный советский школьный сарафан с белым передничком, дань моде, я буквально вытряхиваю из него девчонку. Расстёгнутый кружевной бюстик летит в сторону, обнажая маленькие детские сисечки с розовыми сосочками, и я начинаю медленно стягивать с жертвы трусы. Передо мной появляется маленький пушистый холмик светлых волос.

— Да ты у нас наверняка ещё девочка! — произношу я вслух, бесцеремонно расталкивая ноги в стороны и раздвигая половые губы пальцами. Да, так и есть. На входе во влагалище я вижу нежно-белую плеву.

— Ну прости, любимая, что я могу ещё сказать! Надо было раньше мальчиками интересоваться! — глумлюсь я и обильно смачиваю свой член слюной.

Моя головка приближается к маленькой дырочке влагалища, и я наваливаюсь на девушку всем весом. Член медленно и туго входит вовнутрь, разрывая плеву и раздвигая стенки влагалища, к которым до меня не прикасался ни один мужчина. Стон наслаждения вырывается из моего горла. Я начинаю резко и судорожно двигаться, стараясь побыстрее спустить свою сперму в узкое и сладкое влагалище девушки. Наслаждение настигает меня, и я, вогнав свой член на всю глубину, начинаю кончать, заполняя семенем матку пьяной девственницы. Я впиваюсь своим ртом в её полураскрытые губы, сосу и кусаю их, моя рука щиплет девушку за соски, а член продолжает исторгать из себя сгустки густой спермы, возможно в этот момент делая жертву матерью.

— Надеюсь, ты залетишь от меня, маленькая шлюшка, — говорю я с улыбкой, выскальзывая из растраханного влагалища и вставая с земли. Из испачканных кровью половых губ медленно вытекает моя сперма.

— Осталось только выбрать будущего папашку для моего ребёнка, — задумчиво произношу я, оглядывая тела пьяных парней. Мой выбор падает на худосочного юношу в белой рубашке. По-быстрому я стягиваю с него штаны вместе с трусами и оттаскиваю к только что . . .

отраханной мною девчонке. Парень уютно помещается между раскинутыми в сторону ногами, и начинает похрапывать, положив голову на её обнажённую грудь.

Остаются две нимфетки. Я выбираю миниатюрную нимфетку с чёрными волосами. В этот раз мне не хочется валяться на траве. Я ставлю малышку коленями на землю, размещая безвольное тело поперёк скамейки. Голова её оказывается в аккурат в паху у развалившегося на скамейке пацана. После этого я задираю ей юбку и стаскиваю вниз кружевные трусики. У девочки оказываются на редкость красивые ягодички, и я решаю трахнуть её в попку. Поплевав на миниатюрное колечко ануса, я начинаю вталкивать в него свой член. В попочке очень горячо и узко. Я медленно с наслаждением начинаю водить внутри неё своим огромным хуем. Руки мои мнут ягодицы девочки, мне хорошо и приятно.

Однако, второй раз кончить так быстро не получается. Мне нужно возбуждение ещё сильнее. Я протягиваю руки вперёд и расстёгиваю пацану ширинку, после чего достаю его вялый писюн и засовываю его в рот девочке. Весьма мило. Я разрываю её сарафан сзади, и начинаю поглаживать стройную обнажённую спинку, изредка опуская руки вниз и пощипывая маленькие сосочки. Это очень сильно возбуждает меня, но растраханная попка больше не даёт такого наслаждения.

Я просовываю руку вниз, нащупываю половые губы девушки, после чего бесцеремонно вторгаюсь пальцами в её киску. Пальцы упираются в девственную плеву. Резким движением я рву преграду и мой пальцы оказываются в девственном влагалище. Через тонкую стенку я нащупываю свой член и начинаю давить на него, старясь ласкать свою голову. Несколько резких движений и я чувствую, как оргазм подступает. Мой член вылетает из растраханной попочки и вонзается во влагалище, где начинает извергаться.

Я встаю на ноги и с любовью разглядываю свою жертву. Девушка оказалась очень ладно скроенной. Стройные ножки в гольфиках, аккуратная талия, белоснежная нежная попка. По бёдрам медленно стекает моё семя, лениво капая в траву. Я беру в руки её длинные мягкие волосы и тщательно вытираю ими свой член.

Теперь вроде бы пора идти, я опустошён, но осталась ещё одна выпускница, дразнящая меня своими по-детски завязанными бантиками. Я стаскиваю с последней жертвы красную ленту, уведомляющую, что отныне это взрослый человек, и расстёгиваю на её спине платье. Через минуту беспробудно спящая девушка сидит передо мной на скамейке в одних трусиках и бюстике, откинув голову назад. Я развязываю её бантики, и каскад огненно-рыжих волос падает вниз. Бюстик летит в сторону и я некоторое время любуюсь красивой, ладно скроенной грудью. Крупные ярко-красные соски смотрят на меня, словно требуя, чтобы с ними что-то сотворили. Мне нужно как-то возбудиться, и тут в мою извращённую голову приходит шальная мысль.

Я срываю с одного из пацанов какой-то глупый значок. Отрываю у значка иглу и смачиваю её в остатках спирта. После этого я поливаю водкой соски девочки, и осторожно протыкаю один из них иглой. Подумав немного, я вынимаю у неё из ушей маленькие золотые колечки и, обработав их спиртом, вдеваю в проколотые мною соски сначала одно, потом другое. Маленькие струйки крови струятся по белоснежной коже. Я стаскиваю с жертвы трусики, секунду любуюсь тщательно выбритым лобком, на котором хозяйкой оставлена одна ярко-рыжая полоска, после чего сажусь на скамейку и затаскиваю . . .

девочку на себя. Член охотно входит между половых губ, я даже не могу определить, девственница ли мне досталась. Я хватаю девчонку за задницу, и начинаю глубоко насаживать её на свой стержень. Ртом при этом я хватаю её соски и играюсь с колечками серёжек, изредка сплёвывая солёную кровь. Потом я опять помогаю себе пальцами, на этот раз засунув их в попку, и лаская свой член через тонкую перегородку. Очередной оргазм заставляет меня зажмуриться от удовольствия.

Я стаскиваю с себя последнюю жертву, укладываю её на спину и пристраиваю к ней третьего парня, окунув его лицо ей в промежность. Моя сперма течет по его губам. Стащив с пацана штаны, чтобы никто не поставил под сомнение, что сперма его, я по-быстрому одеваюсь сам. После чего вытаскиваю из чьей-то дамской сумочки айфон и делаю на память несколько смачных снимков. Айфон отправляется ко мне в карман, я убираю в пакет стеклотару со своими отпечатками пальцев. Подумав немного, я собираю трусики девочек и уношу их с собой, для коллекции. Трусики весьма смачно пахнут девственными писечками. Сколько у меня уже лежит таких кружевных кусочков ткани?

В хорошем настроении я покидаю место преступления. В этом году день блюющих бантиков явно удался.